В этот момент какая- то струна вдруг оборвалась у меня внутри, и чувство недоумения с привкусом лёгкой горечи возникло сначала в голове, а потом заскользило ниже к сердцу, которое тут же, встрепенувшись, немного сжалось, как бы пропуская мимо себя эту мысль и позволяя ей катиться дальше вниз, обдавая холодом желудок и вызывая неожиданную тошноту. Я знала это всегда, как дважды два — четыре. И вдруг, вот новость, я засомневалась! Сомнение — великая вещь, скажете вы. Именно с сомнений начинаются все новые открытия. Да знаю я, знаю. Но это открытие для меня стало действительно новым. Как будто кто- то отдёрнул занавес, и при ярком свете прожекторов я вдруг увидела Театр во всей его пошлой обыденности, со всеми неприглядными деталями.

С его интригами, сплетнями, подсиживанием, стукачеством и лизоблюдством. Где обычный артист выглядит этаким Акакием Акакиевичем, маленьким бесправным человечком, жизнь которого и судьба зависят от любого режиссёра (неважно, талантливого или бездарного), унижающего его по каждому поводу и при этом требующего от артиста, чтобы тот его любил, пил с ним водку и считал его слова «истиной в последней инстанции». Режиссёр, узурпирующий актёрский талант, волю, отнимающий его от семьи, ворующий часы его жизни или не дающий ему работы, зная, что убивает этим несчастного актёра. Сколько всей этой мерзости мне пришлось увидеть за свой век! И вот этот Театр я должна любить?! Не люблю я его!» — захотелось закричать мне впервые в жизни. Да я этот Театр просто ненавижу!

Как старая собака,Зализываю раны я,Полученные в драке. С хозяевами пьяными. В интригах закулисных,Словно в гнезде осином,Дрожу, как тонкий листик. Среди ветвей осины. Забившись в угол, глядя.

На мерзость человечью,Не верю, что погладят,Боюсь, что искалечат. Смотрю с тоской незрячей. На подлость и измены. Но с верностью собачьей. Опять иду на сцену.

Вот так фокус. А что же я делала все эти годы именно там, на сцене? Как я любила все эти запахи кулис, эти репетиции! Как я не спала ночами в ожидании премьер, как горько плакала, когда не было работы! Как я бежала больная, с температурой, даже с сотрясением мозга, туда, на сцену, чтобы играть.

Фотография Виктория Лепко (photo Viktoria Lepko). Реклама: Недавно в свет вышла книга ваших мемуаров «Вне игры». Виктория Лепко. Когда нездешний дар пера. Становится живою плотью. И мир, родившийся вчера. Живёт и дышит в переплёте. Виктория Лепко - фотографии - российские актрисы театра. Виктория Лепко: смотреть фильмы онлайн. Виктория Лепко - фото . Александр Молочников: «Это кино надо смотреть вне контекста, в пятницу .

Книга: Вне игры. Автор: Виктория Лепко. Аннотация, отзывы читателей, иллюстрации. Купить книгу по привлекательной цене среди миллиона книг . Виктория Лепко. Среди лукавых игр и масок. Актриса Виктория Лепко с откровенными воспоминаниями о близких людях — Андрее . Виктория Владимировна Лепко (род. 20 июля 1941 года) — советская актриса театра и. Виктория Владимировна Лепко. Мемуары «Вне игры». Виктория Лепко.

Играть!! Вот оно, слово, найдено! Вот что притягивало меня с детства в Театр. Вот что любила я искренне, беззаветно и преданно. Вот что держало меня так долго в этом сладком рабстве. Конечно, игра начиналась в детстве. В этом счастливом, беззаботном времени жизни, где каждый сам себе режиссёр. Посмотрите, как играют дети!

Даже любящим мамам и папам никогда не приходило в голову учить своё дитя играть в куклы. А какая вера «в предлагаемые обстоятельства»? Ни один взрослый артист не способен на это.

Нет, великие артисты именно так и играют! И ещё, этот театральный дурман, это завораживающее волшебство Театра, конечно, было у меня в крови, в генах, переданных мне моими родителями. Мой отец, Владимир Лепко, блистательный комедийный актёр Театра Сатиры. А мама, Антонина Крупенина, солистка музыкального театра им. Станиславского и В. Немировича- Данченко, — уникальная характерная танцовщица.

Разве могло им прийти в голову, что их дочь не будет артисткой? Конечно, Театр; и ничто другое не могли они так любить. И как много они рассказали мне о нём, а главное — показали всей своей жизнью, своим примером это бескорыстное служение Театру. А эта жизнь в общежитии театральных работников в здании, где сначала был Мюзик- холл, потом Театр оперетты, а теперь здесь находится Театр Сатиры? Кстати, именно в Мюзик- холле сначала работал отец, приехав из Ленинграда. И там же он познакомился с мамой, которая после окончания балетной студии им.

Луначарского пришла туда юной балериной. Да и родилась я фактически в этом доме на Садовой, и прожила там до 1. Общежитие было на чердаке Театра оперетты, вход со двора по чудовищной винтовой лестнице, где на дверях висела табличка с фамилиями жильцов. Всего десять семей, наша фамилия была в списке третьей. Так до сих пор мы звоним в дом три звонка, хотя давно живём в отдельной квартире у метро «Аэропорт».

Но не только я, но и мой сын, и его дети всегда звонят в дверь три раза в знак того, что пришли свои. Но если вернуться в моё детство, на тот знаменитый чердак, где в каждой комнате жила семья, и на всю эту компанию в тридцать человек была одна кухня, один сортир и один телефон, то невольно вспомнишь, что от квартиры Михаила Булгакова нас отделял только сад «Аквариум». А персонажи не уступали булгаковским своими историями, нелепыми скандалами, театральными романами, стукачеством и пьянством. Тетрадь По Письму Для 1 Класса Нечаева Булычева. Но это было моё детство! И когда я иногда вижу во сне, что я опять живу в нашей комнате, в той коммуналке, где окна упирались в стенку Зала им.

Чайковского и у нас практически не было дневного света; где я спала в тёмном углу за занавеской на узкой кроватке с металлическими шариками, — я не хочу просыпаться, я пытаюсь продлить этот сон, и долго не открываю мокрые от слёз глаза, и тяну, тяну пробуждение. Так как никогда и нигде я не была так счастлива, как там, в этом своём детстве! Конечно, родители таскают меня за собой из театра в театр. И я сижу за кулисами или в зале. Я знаю все спектакли наизусть. Я посмотрела балет «Доктор Айболит» 4.

Я выучила все партии мамы. Мама танцует то Ванечку, то Кота. Но Ванечка мне нравится больше. Меня тоже стригут «под мальчика» и с рождения зовут Витькой. И потом, это ведь интересно — играть мальчика! Я обожаю этот спектакль, но больше всех я люблю доктора Айболита. Его играл потрясающий актёр Александр Клейн!

К сожалению, незаслуженно забытый. Он действительно был не просто танцовщик, а настоящий драматический актёр, все свои роли он выстраивал с точки зрения драматургии. Потом, когда я уже выросла, я не могла забыть, как он играл Клода Фролло в спектакле «Эсмеральда» по Гюго! Никто после него не мог достичь такой силы трагизма и жестокости в этой роли.

Но тогда, в свои 6 лет, я только смотрела, в ужасе вцепившись в ручки кресла, когда доктора Айболита, связанного, уводили в пещеру разбойники, и как только загорался свет, я бежала в слезах за кулисы. Клейн, то есть доктор Айболит, уже шёл, улыбаясь, по коридору в свою гримёрную, а я в 4. Жив! Жив!» Вот это была Игра! Как говорили у нас во дворе, он никогда «не жухал», он играл вчистую! Разве могла я устоять? А отец! Я смотрела раз тридцать «Вас вызывает Таймыр», где он играл дедушку Бабурина! Как он перевоплощался!

Я знала, что это папа, но я верила, верила ему, что это дедушка Бабурин. Он и говорил с чудесным вятским говором.